Вена.

С кем такого еще не бывало, тот не поймет, а с кем бывало, тому и рассказывать ничего не надо.
Ощущение постоянной и немедленной влюбленности в каждую секунду, что я здесь. Почти физические усилия по растягиванию каждого мгновения, что я смотрю по сторонам или хожу по улицам...

Хер с ними, с партнерами, с ними я все вопросы решил в первый же день, и с тех пор пребываю в нирване. На всю остальную конференцию забит болт размером с Австрийский Международный центр, совесть не мучает, у нее тоже нирвана. Чего я там не видел? Как мне втюхивают кучу софта, которая мне все равно нужна, так что отдохните, ребята, и не отвлекайте на всякую хуйню. Я очень занят - я счастлив.

Ну то есть я совершенно не ожидал, что Вена окажется тем, чем оказалась. Как-то оно увязло где-то между клише: империя, музыка, балы, бла-бла... И только когда тебя окунут с головой в это во все - господи, да как же они ухитрились все это настроение сохранить-то, а? Империи-то уж скоро сто лет как нет даже формально, а расцвет прошел мало не двести лет назад, а вот поди ж ты! И нифига ни на какой Питер она не похожа. В Вене любая из площадей заслуживает название Дворцовой куда более, чем собственно Дворцовая в Питере, - ну просто по факту наличия там оных дворцов в ассортименте, - однако же ни одна, что характерно, так не называется. В принципе, оно и верно: когда у тебя есть один дворец, можно и площадь отметить. А когда дворцов с пару десятков, то уже как-то и призадумаешься. Разве что нумеровать их потом. Первая Дворцовая, вторая, десятая...
И еще. С такой любовью относиться к собственной истории, памятникам, городу - это в Питере еще нескоро будет. Увы. Здесь же можно ходить, и ходить, и ходить, и крутить головой, а смотреть под ноги необязательно: водители, понимаешь, тоже не русские. Они ж, вражье племя, останавливаются, пропускают, а если ты их пропускаешь - благодарят поднятой рукой.

Магазины меня тут особо не интересуют, но где-то рядом со Штефанплатц есть что-то вроде бутика национальной тирольской одежды. Куртки там разные, штаны, обувь. Классный магазинчик, охотничья курточка, подбитая мехом, стоит 2200 евро. Я там пооблизывался немного, да и дальше погреб себе.
Хотя вообще встретить народ в национальной одежде - запросто. Все эти тирольские шляпы с пером сбоку, накидки, я даже пару раз видел совершенно серьезных мужиков в коротких бриджах, гетрах и туфлях, - на напоказ, а просто вот так люди одеваются. Очень трогательно.

Питаться хожу в нетуристические места, и оно себя оправдывает. Это что-то особенного, и кухня, и публика вокруг. Встречаются ну совершенно хрестоматийные персонажи, почти киношные, их можно фотографировать и табличек не вешать, и так все понятно. Вчера за обедом в "Черном Верблюде" развлекался изучением окружающих. "Черный Верблюд", особенно его внутренний "Клубный зал", это место с постоянной публикой, а я еще и попал в самое обеденное время. Угадал пять раз из пяти: владелец ювелирного магазина в каком-то надцатом поколении (клянусь, у него это было просто поперек физиономии написано, умной, лысой физиономии в идеальном костюме), торговец автомобилями, два юриста (один из них владеет офисом, которым владел еще его прапрадед, тоже, натурально, юрист), и владелец израильского стартапа, договаривающийся о деньгах с каким-то респектабельным австрийцем.
Этот просто был с женой и маленьким ребенком, а с ними он говорил на иврите.

Вообще после России с ее скороспелым богатством Европа воспринимается несколько даже забавно. Жилые дома 15-го века постройки - в идеальном состоянии. Ресторанчик, который находится на этом месте с 1618-го года. В этот год, если мне не изменяет память, д'Артаньян въехал в Париж. Это постоянное присутствие какой-то запредельной для нас старины вокруг настолько поразительно, что не сразу осознается. Хотя уж мне после Иерусалима полагалось бы ко всей этой древности относиться свысока, ан нет. Все-таки древности иудейские да христианские - они все-таки мертвые. И воспринимаются таковыми. Ходишь по Старому городу и отмечаешь - вот там был Храм, а вот тут - был дворец, а еще вон там - еще что-то было. Но оно все и всегда в прошлом, потому что связи между разрушенным Храмом и нынешним, допустим, Главным раввинатом нет вообще никакой, они даже в разных местах находятся. А здесь все наглядно и зримо: вот он, расторанчик, стоит где стоял все последние 400 лет. И все эти 400 лет в нем кормят (и отменно), и прекращать не собираются. Вот он, собор. Кафедральный. Его как начали строить в 11-м веке, так он по сей день и стоит. И простоит еще, видимо, долго. Те же дворцы, тот же Шонбрунн - они настолько как-то непохожи на вроде бы совершенно аналогичные Петергофский и Екатерининский, что некоторое время требуется, чтобы только осознать наличие этого вот диссонанса.

Насколько все-таки оно разное. В Вене Империя живет по сей день, хотя никто никому об этом не говорит. Просто империи с такой историей не исчезают, видимо. Оно, наверное, через камни передается. А в Питере только и осталось, что готовность горожан всем и каждому напоминать на каждом шагу, что они - Империя! Столица! Но как-то не внушает. Может, это потому, что в Вене понимают, что столицы империй обычно принято мыть, а в Питере не очень, а может, потому, что в Вене тех, кто делал Империю, не стали в свое время вешать на фонарях и гнать из страны, бог его знает.

Не знаю. Но я, кажется, влюбился в Вену по самые ухи. Такие дела.

Устал.

Отвечать влом, уж пардон. Объяснять, что ни на куда я не наезжаю, а сравниваю с тем, что мне доступно для сравнения, взрослым людям как-то не хочется. Обратно же, как-то глупо пытаться объяснить взрослым же людям, что мои впечатления и мои рефлексии принадлежат только мне, необязательны для разделения кем бы то ни было и критике не подлежат. Это мои ощущения, я имею на них право. Не нравится - никто насильно не кормит.

Трехсотметровая хрень в Вене не строится. Я не знаю, хорошо это или плохо, но о факте ведущегося или предполагаемого подобного строительства в городе никому неизвестно. С другой стороны, на берегу Дуная стоит австрийский международный центр офигенного размера, хотя и не в высоту. Никому не мешает. Вполне пристойное заведение, хотя и ненормально большое, я там заблудился аж два раза, пока метро искал.
По поводу строительства аналогичной хрени в Питере у меня высказываться желаний нет. Строят - и пусть строят, не мои проблемы.

О приятном. Зальцбург чудесен, восхитителен, волшебен. Обратно же, с погодой повезло: сегодня с утра в Вене туман, какая-то морось, холодно, а в предгорьях солнце, воздух прозрачен, красота неописуемая. Как и везде, в центре города кучкуется местная публика и наливается глинтвейном. У них такой способ проводить досуг: собираются вполне респектабельные граждане вокруг заведений, пьют всякое горячее вино и прочий пунш и чешут языками. Очень милая традиция, только немного надоедает всю дорогу натыкаться на эти говорливые толпы.
(Да, совсем забыл: хваленый венский шницель все-таки больше хваленый, чем шницель. Ничего особенного, кроме размеров. В "Гудмане" мясо на порядок лучше ровно за те же деньги. А вот что обязательно необходимо попробовать, это "Таффельшпиц", он же "Вершина стола", он же - фантастически вкусная отварная говядина в бульоне и с ансамблем. Но тоже не везде. Его надо есть в "Плакуте" на Wollenzelle 28 в Вене, это в двух шагах от кафедрального собора.)

Дороги в Австрии это отдельный предмет лютой зависти. Я вообще водить люблю, а тут просто дорвался. Летишь и поешь. Правда, есть некоторое подозрение, что на обратном пути, в тумане и ночью, меня-таки сфотографировали, но даже это настроения не портит. Хотя, конечно, 300 км от Вены до Зальцбурга и столько же обратно за один день несколько утомительно, но народ, который поехал туда с самого утра на автобусе с экскурсией, ругался и плевался, а я с утра еще успел по городу пошастать и размяться легким шоппингом. (Хозяйке на заметку: вся оптика и электроника в России дешевле. Одежда бывает дешевле здесь, но места все равно знать надо.)

В лобби отеля музыканты играют музыку из "17-ти мгновений". "Я прошу - хоть ненадолго...". Оказывается, у них куча записей собственного исполнения инструменталок из советских фильмов. Исполнение отличное, настроение изумительное. Записи я содрал.