![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
- Блин. Вот только соберешься выйти из дому и приобщиться к высокому, как перегорают сразу три лампочки. И запасных нэту.
- Все-таки Валентинов умеет писать: его цикл "Око Силы" тошнотворен отнюдь не по причине дурного слога. А вот уже в самом начале "Пентакля" возмущение не оставляет: ну какого этакого Олди взяли его в соавторство! Манера ставить сказуемое в конец предложения еще где-то как-то подходит примитивизованному стилю сказки (а у Успенского в Простоквашине - так и просто к месту), но в романе, претендующем на взрослую аудиторию и на раскрытие - пусть и иносказательно, в форме фэнтези - некоторых серьезных вопросов, смотрится, как старательно пришитый к женскому детородному органу рукав от облезлой дубленки. Вот и возникает вопрос: а на хрена, собственно?
- Ты понимаешь, даже и непонятно, как его слушать. В авторском исполнении стихи Бродского на слух не воспринимаются никак, и записи ценны только собственно голосом гения. В исполнении Козакова - да, лучше, но Козаков слишком старательно декламирует. Слишком с изыском. Поэзия такого уровня требует от декламатора известного самоотречения: забыть о себе, хорошем актере, пренебречь собственным театральным талантом, оставить от себя лишь хорошего чтеца. А Козаков не только артист, он еще и интерпретатор. И результат чем-то напоминает поиски себя в классических пьесах современными режиссерами, после чего имеем "голую городничиху, трясущую на сцене сиськами перед Хлестаковым". Найти бы Юрского.
P.S. А вот "Я входит вместо дикого зверя в клетку" - у Козакова дивно как хорош! Ах, Михал Михалыч...
- И все равно, понимаешь, здесь вам не там. И вытравить из сознания и общественного стереотипа подчиненное положение женщины будет долго, трудно и - вопрос, будет ли вообще. Тут бы помогла корректирующая дискриминация, но применить ее в России уж и не знаю, как возможно: неуклонное следование объективно жесткому закону (а потому как - дискриминационный) в среде, где ему следовать не хотят, требует прежде всего традиций уважения к законодательству. В России? Не смешите.
- Все-таки Валентинов умеет писать: его цикл "Око Силы" тошнотворен отнюдь не по причине дурного слога. А вот уже в самом начале "Пентакля" возмущение не оставляет: ну какого этакого Олди взяли его в соавторство! Манера ставить сказуемое в конец предложения еще где-то как-то подходит примитивизованному стилю сказки (а у Успенского в Простоквашине - так и просто к месту), но в романе, претендующем на взрослую аудиторию и на раскрытие - пусть и иносказательно, в форме фэнтези - некоторых серьезных вопросов, смотрится, как старательно пришитый к женскому детородному органу рукав от облезлой дубленки. Вот и возникает вопрос: а на хрена, собственно?
- Ты понимаешь, даже и непонятно, как его слушать. В авторском исполнении стихи Бродского на слух не воспринимаются никак, и записи ценны только собственно голосом гения. В исполнении Козакова - да, лучше, но Козаков слишком старательно декламирует. Слишком с изыском. Поэзия такого уровня требует от декламатора известного самоотречения: забыть о себе, хорошем актере, пренебречь собственным театральным талантом, оставить от себя лишь хорошего чтеца. А Козаков не только артист, он еще и интерпретатор. И результат чем-то напоминает поиски себя в классических пьесах современными режиссерами, после чего имеем "голую городничиху, трясущую на сцене сиськами перед Хлестаковым". Найти бы Юрского.
P.S. А вот "Я входит вместо дикого зверя в клетку" - у Козакова дивно как хорош! Ах, Михал Михалыч...
- И все равно, понимаешь, здесь вам не там. И вытравить из сознания и общественного стереотипа подчиненное положение женщины будет долго, трудно и - вопрос, будет ли вообще. Тут бы помогла корректирующая дискриминация, но применить ее в России уж и не знаю, как возможно: неуклонное следование объективно жесткому закону (а потому как - дискриминационный) в среде, где ему следовать не хотят, требует прежде всего традиций уважения к законодательству. В России? Не смешите.